Выжить в пустыне

Суров климат центральноазиатских степей и пустынь, бедны их пастбища, мало воды. Все это заставляло копытных приспосабливаться к таким жестким условиям, чтобы выжить. В поисках воды и корма лошади стали перемещаться из одного района в другой, иначе - мигрировать. Благодаря изменчивости рельефа и разнообразию биотопов Джунгарской Гоби они находили благоприятные условия для существования во все сезоны года. Возможно, они и выжили здесь потому, что на сравнительно небольшой площади могли найти и корм, и воду. И не беда, что пищи и воды было мало, лошади были выносливы, и им этого хватало.

Морозные и бесснежные зимы на равнинах заставляли табунки лошадей отправляться в предгорья, где задерживался снег, а под ним сохранялась степная растительность. Но ее тоже было мало, и лошади снова отправлялись в путь по склонам, на поиск других пастбищ.

С наступлением весны, самого засушливого времени года, животные не спешили покидать предгорья, где дольше задерживается снег и быстрее развивается растительность. Первый урожай трав они "снимали" именно здесь. К лету спускались из предгорий на равнину и кочевали вслед за выпадающими тут и там дождями, оживляющими растительность. В пустыне встречаются и родники, а благодаря дождям редкие озерца наполняются водой. В особенно глубоких межгорных котловинах водоносные горизонты залегают на небольшой глубине, и дикие лошади, чуя воду, копытами выбивали ямы, которые наполнялись водой. Пока позволяли запасы корма на близлежащих равнинах, животные держались около таких ям, озерков или родников. Но усилившаяся засуха заставляла их снова пускаться в путь, ловя ноздрями дуновение ветра, доносящего запах влаги. Если же в округе не было дождей и год выдавался засушливым, лошади оставались на месте, около источников воды. Такой мудрости жизни можно только подивиться! Ведь корма не хватает и вроде нужно идти его искать. Но великий инстинкт - опыт сотен поколений - подсказывает, что там, где нет влаги, нет жизни. Поэтому лучше перетерпеть все невзгоды около источника воды, чем погибнуть в пустыне без воды и корма.

Приспособляемость лошадей к жизни в пустыне поразительна. Русские путешественники, братья Грум-Гржимайло, охотившиеся на них в конце прошлого века в солевых болотах урочища Гашун (Нижняя Джунгария), после трех дней пребывания вынуждены были уходить из района охоты, так как их лошади не могли пить горько-соленую воду местных источников, которой вполне довольствовались дикие лошади. По наблюдениям очевидцев, животные выходили на пастьбу и водопой лишь ночью, а иногда обходились без воды несколько дней. Сегодня проверить эти данные невозможно, но элемент истины в них есть. В пустыне не всегда можно найти постоянный водопой, и потребность в воде покрывается лошадьми за счет поедания стеблей и листьев влагосодержащих растений, например ферулы, или слизывания росы с камней, или нахождения мелких ключей в предгорьях или солевых озерков и болот на равнинах.

В неволе, в небольшом загоне, табун лошадей Пржевальского посещает водоем два-три раза в сутки - ранним утром, в полдень и вечером, ближе к сумеркам. Если же территория, на которой обитают лошади, достаточно большая, и на водопой с пастбища долго идти, табун приходит на водопой дважды в сутки - ранним утром и вечером, уже в сумерках. Как правило, на водопое животные находятся две-три минуты и, несмотря на то, что никто и ничто им не угрожает, тут же выстраиваются в походную колонну, шеренгой по одному, друг за другом, и покидают водопой. Лишь изредка можно увидеть, что табун отдыхает после водопоя на берегу озера. Видимо, этот навык - быстро напиться и уйти - тоже закодирован в генетической программе лошадей, и опыт поколений говорит, что спокойствие на водопоях обманчиво!

Потребность в воде у лошадей меняется в зависимости от времени года и суток, температуры окружающей среды, сухих или влажных кормов, обеспеченности минеральными веществами. Зимой, питаясь сеном, они водопой не посещают, а захватывают губами снег или грызут лед. Если их лишить снега и льда, но оставить воду, они выпьют от 10 до 15 литров воды в сутки. Летом это количество увеличивается вдвое при питании сухими кормами и несколько уменьшается при кормлении свежей зеленью и влажной травой.

Особенности питания лошадей в природе зависели от сезона года и вида местообитания (степь, пустыня, предгорья или горы).

Весна приходит в Центральную Азию поздно. Только в мае покрываются зеленью долины и склоны низких гор. В это время лошади питались вегетативными частями осок, злаков, полыней, солянками, а также крупностебельчатыми растениями, которые сохраняют влагу, астрагалом, ферулой. Первое тепло интенсивно используют редкие, впрочем, в этих пустынях эфемеры, но лошади не спешили приниматься за них, они выискивали засохшие пучки ковыля и типчака, стебли ковылька. Когда весна вступает в свои права (хотя по календарю уже лето), эфемеры отцветают и им на смену приходят степные злаки и луки. В это время в рационе лошадей появлялись типчак, пырей, костры, мятлик, житняк, ковыль гобийский, вострец, а также монгольский и многокорешковый луки. Особенно много типчака в предгорьях Хувгийн-Нуру, куда и переходили лошади. Кроме этого, в их распоряжении было луговое разнотравье, украшающее низкие пологие склоны и долины в понижениях между горными хребтами. Но, конечно же, наиболее предпочитаемы были питательные пустынные злаки.

Но вот пахнуло зноем. Все зеленое великолепие засыхает и замирает до следующей весны. Остаются лишь самые устойчивые - злаки, солянки, пустынные кустарники саксаул и тамарикс.

С приходом лета основу питания лошадей в пустыне составляли злаки и осоки. На мелкосопочниках они находили пырей Невского, на равнинах и в предгорных долинах - ковыль киргизский, ковыльки, типчак, житняк. В широких межгорных долинах их привлекали зеленые веточки саксаула и пустынные кустарнички - солянки, эфедра, астрагал. Не отказывались они также от жестких, как проволока, листьев чия блестящего и от камыша. Но ближе к осени пастбища все более обедняются, злаки засыхают и грубеют, уже приходится больше времени тратить на поиск зеленых побегов, листьев и стеблей трав. В этот период лошади были вынуждены все больше переходить на питание кустарничками - солянками, саксаулом, эфедрой.

Осень приходит в пустыню рано. Уже в августе поливают дожди, а в сентябре появляются заморозки. Дожди освежают равнину и предгорья, которые сразу подкрашиваются зеленью поднимающихся злаков. Это очень кстати для лошадей и других пустынных обитателей, ведь на зиму нужно запастись питательными веществами. Если сеноставка запасает корма на земле в виде маленьких стожков сена, а другие грызуны делают запасы семян в норах, то лошади вынуждены аккумулировать запасы энергии в своем теле, в подкожной клетчатке.

С приходом зимы Джунгария замирает окончательно. Ветер со свистом и воем несет над застывшей пустыней сухой колючий снег и сбрасывает его в ложбины, сайры, забивает им горные кряжи. Это самый суровый и жесткий период года для лошадей. Нужно укрыться от проникающего под шкуру ветра с морозом, но самое главное найти хоть какой-то корм.

Глубокий снег лошадь разрывает передними конечностями, разгребая копытами куски льда. Затем опускает в лунку морду и добирается до съежившихся под снегом листьев и стеблей пустынных трав.

В сердце Азии почти не долетают морские ветры, несущие влагу и изменчивость погоды, поэтому если пришла зима, то оттепелей практически не бывает. Морозы сковывают ледяной коркой всю поверхность пустыни, и из-подо льда уже не достать ни веточки, ни листика. Наступает джут, получивший у монголов наименование "цаганзуд" - белый джут (в отличие от "хара-зуд", что означает черный джут, или засуха), и пустынные копытные обречены на голодную смерть. Самые страшные джуты - это когда при отсутствии снега лед сковывает голую землю. Тогда нечем утолять жажду, ведь снега нет. Спасаются только те животные, которые оказались в предгорьях и могут найти запасы снега с подветренной стороны гор.

В начале века джуты уносили жизни сотен тысяч домашних монгольских лошадей, а также дзеренов, джейранов, верблюдов, живущих в таких же условиях. Особенно большие потери животный мир пустыни нес с приходом "шурганов" - ураганной силы ветров-буранов со снегом. После "шурганов" горы трупов становились добычей пустынных падальщиков.

Зимой в довольно бедном рационе диких лошадей присутствуют осоки, ковыльки, ковыли и полыни, саксаул, ежовник и другие солянки, которые они обходили летом. Не брезгуют животные баглуром и терескеном, степной ветошью и фекалиями.

Мы привыкли представлять себе лошадь Пржевальского пустынным животным, ведь она жила в Джунгарской Гоби - в пустыне. Отсюда смещение в нашем представлении ее пищевых привязанностей и отождествление лошади с настоящими "пустынниками" - куланом, джейраном и верблюдом. На самом же деле мы просто застали лошадей в их последнем бастионе. Но даже он - не пустыня в общепринятом смысле. Это опустыненные степи, в которых, в зависимости от типов почв и рельефа, преобладают то солянки, то злаки (в основном ковыльки, ковыли, типчак, житняк и др.). Лошади потому и сохранились здесь, что кормовые особенности этих мест им вполне подходили.

То, что лошади отдают предпочтение злакам, выяснилось при наблюдении над табуном лошадей Пржевальского в Аскании-Нова. Живут они здесь в большом загоне (1550 гектаров), который ограждает половину Большого Чапельского пода - обширного чашеобразного понижения, в центре которого находится озеро. Центр пода (его днище) периодически затопляется, поэтому занято зачастую болотной растительностью. В более сухие годы здесь господствуют осоки. Чуть выше по склону растут ранние осочки, типчатник подовый и луговое разнотравье. Средние участки склона заняты уже ковылями и типчатниками с примесью луговых трав, а верхние, самые сухие, - ковыльно-типчаковыми ассоциациями. Так вот, лошади на протяжении уже многих лет предпочитают пастись на самых верхних участках пода, изредка заглядывая на средние и избегая нижних.

Особенности пищеварения диких лошадей таковы, что пищевые массы выходят из организма полупереваренными, обогащенные к тому же телами простейших микроорганизмов, способствующих расщеплению целлюлозы в сахара. Это так называемые симбионты лошадей, населяющие их желудочно-кишечный тракт. А сам процесс поедания фекалий называется копрофагией, и у лошаки дей он имеет ряд биологически важных обоснований. Во-первых, фекалии своих матерей поедают жеребята, приобретая таким образом собственную микрофауну, необходимую им для пищеварения. Во-вторых, и жеребята и взрослые животные при помощи новых доз фекалий эту фауну обновляют, стимулируя ее генетически и физиологически. В-третьих, поскольку между симбионтами существует динамическое равновесие, недостаток воды в природе компенсируется организмом хозяина за счет водных запасов простейших. В-четвертых, в случае отсутствия кормов в критические периоды источником питательных веществ могут быть как полупереваренные массы фекалий лошадей, так и тела симбионтов с богатой белками протоплазмой.

Говоря о питании лошадей, нельзя не упомянуть об особенностях их пищеварения. В то время как парнокопытные имеют четырехкамерный желудок, в котором происходят брожение и полноценное переваривание целлюлозы растений, у лошадей он однокамерный. Зато у них хорошо развиты слепая и ободочная кишки, в которых, собственно, и происходит расщепление целлюлозы.

Пищеварение начинается еще в ротовой полости лошади, где трава перемалывается, смачивается слюной и под действием фермента птиалина простейшие сахара переводятся в глюкозу. Масса, поступающая в желудок (она называется химус), проходит несколько степеней переваривания. На первом этапе процесс переваривания идет под действием птиалина (в ротовой полости) и желудочного сока (в желудке), после чего происходит пристеночное питание: глюкоза и аминокислоты через ворсинки желудочного и кишечного эпителия всасываются в кровь. На втором этапе та часть химуса, что не поддалась первичной обработке, поступает в распоряжение грибов и бактерий, которые осуществляют полостное пищеварение, разлагая более сложные соединения. Следующий этап - симбионтное питание: химус достигает уже слепой и ободочной кишок, и "в игру" вступают инфузории нескольких порядков.

Нужно заметить, что в кишечнике лошади существует своя экосистема со своими "растениями", "травоядными" и "хищниками". За инфузориями - "травоядными", разлагающими специфическими ферментами клетчатку, охотятся облигатные "хищники" - специализированные микроорганизмы с захватывающим ротовым аппаратом. А тем временем в этой "мини-войне" происходит разложение клетчатки до глюкозы и белка до аминокислот. Все это через тела "травоядных" и "хищных" постепенно переходит в организм хозяина.

В целом же природа еще раз преподносит нам урок экономного расходования энергии через многоступенчатые цепи питания. С одной стороны: почва - растения - травоядные - хищники - почва, с другой: почва - растения - организм хозяина - бактерии - грибы - инфузории - их хищники - кровь хозяина - фекалии - почва. Весь этот круговорот, поддерживаемый солнечной энергией, водой, микроэлементами, существовал миллионы лет. И только человек начал пробивать бреши в этих цепях, что привело к деградации всей системы в целом.