"...Оттоман, галл, германец и швед зрели его мужество..."

Это строка из эпитафии, начертанной на камне, что установлен на том месте, где в войну 1812 года пал первый русский генерал, шеф гродненских гусар, кавалер множества орденов, один из выдающихся героев Отечественной войны, Яков Петрович Кульнев.

Он был человек во всех отношениях необыкновенный: громадного роста, с физической силой Геркулеса и в то же время худощавый, внешности свирепой, оттого что весь зарос кущами седых кудрей, и с необыкновенно доброй улыбкой.

'Храбрый генерал Кульнев', лубок. Создание такого лубка говорит о необыкновенной популярности героя. Лубки - народные картинки - тысячами расходились по России и висели в каждой крестьянской избе

Был он чудовищно беден и легендарно добр! В те времена, когда офицеры гвардии проживали в сорок, в сто раз больше того жалования, которое получали, для него и эти малые деньги были неприкосновенны: он отсылал их домой, матушке. Кульнев шил свой гусарский ментик из казенного солдатского сукна и кормился из эскадронного котла.

Он отличился при Бендерах, где его, юного поручика, заметил Потемкин. Служа у Суворова, он в кавалерийской атаке решил участь сражения под Брест-Литовском. Турки, как, впрочем, и другие его противники, знали Кульнева в лицо. Он всегда сходился грудь на грудь с врагом, был первым в наступлении, а отступал последним.

Я. Кульнев

Бедность и скромность не позволяли ему блистать в свете, а был он человек обаятельный, любил петь, сочинял стихи, остроумно шутил. Правда, таким он становился только на войне, вблизи опасности.

Время было неспокойное. Наполеон прибирал к рукам Европу. Прямая опасность нависла над русскими северными границами.

Кульнев, в ту пору полковник, шеф гродненских гусар, во главе сформированного им кавалерийского корпуса трижды прошел Финляндию насквозь. Была зима, кавалеристы пробивались сквозь вьюги, сугробы и лесные завалы. Именно здесь закладывались основы той партизанской тактики, которую потом успешно будет применять русская кавалерия, начиная от Давыдова и кончая Доватором в Великой Отечественной войне. Безудержная личная храбрость Якова Петровича Кульнева соединялась в нем с истинно рыцарским великодушием. Кульнев "рубил в куски" тех, кто наносил обиду мирным жителям или пленным. Красота души генерала-рыцаря вызывала такое восхищение, что из Стокгольма был отправлен поразительный приказ: шведским солдатам запрещалось стрелять в Кульнева!

 На нас рука его несла 
 Беду и смерть и ужас боя, 
 Но честь его и нам мила, 
 Как честь родного нам героя...

Д. Давыдов

Это финские стихи, финские дети учили их в школе. Уважение к Якову Петровичу было столь велико, что оно было сильнее вечной ненависти финнов к царским поработителям.

Он был гусар в каждом своем поступке, в каждом штрихе биографии, гусар до мозга костей! Он мог после долгого похода внезапно ворваться в город, гремя саблей, обрывая сосульки с бакенбардов, ввалиться на бал, выпить шампанского из туфельки первой красавицы города и снова ускакать в метель. Когда кавалерия Кульнева вошла в город Або, жители встречали его как триумфатора.

Однако русско-шведскую войну нужно было скорей кончать - Наполеон стоял у ворот России. И Кульнев совершил замечательный маневр: по льду Балтийского моря конница пошла на Стокгольм. Тогда и был заключен Фридрихсгамский мир, который позволил русским освободить для борьбы с Бонапартом армию, занятую в Финляндии. Русско-шведская война закончилась грандиозным банкетом, который шведы дали своим победителям. С тех пор, с 1809 года, русские и шведские войска больше никогда не противостояли друг другу на полях сражений.

Кульнев не стал богат, но стал знаменит. Именно поэтому он счел себя вправе предложить руку и сердце знатной даме, в которую был давно и трепетно влюблен. Предложение было принято, но с одним условием - навсегда оставить армию... Для Якова Петровича это условие было невыполнимым.

24 июня 1812 года войска Наполеона перешли Неман. Началась Отечественная война. Маленький император повел свои легионы на Смоленск, а на Петербург двинулась армия маршала Удино. Ему противостоял Витгенштейн, в корпусе которого состоял Кульнев со своими гродненцами. Куда девалась гусарская галантность и веселость генерала. Он был мрачен: еще бы, он дрался в тех самых местах, где прошло его детство. Его полк отступал последним, время от времени обрушивая на французов удары чудовищной ярости. В одном из боев был взят в плен любимец Наполеона генерал Сен-Жени. Первый французский генерал, попавший в плен.

У селения Клястицы, где сорок лет назад на постоялом дворе родила его матушка, Кульнев набросился на французов. Кульнев рубил их в пух и прах! Пленных брали сотнями. Но генерал увлекся. Отряд, как о стену, ударился о главные силы французов... А помощь была далеко, слишком оторвался Кульнев от армии Витгенштейна.

- Время жить кончилось, - сказал Кульнев, - пришло время умирать...

Силы были неравны. Русские отходили. Яков Петрович шел последним, пешком, словно оттягивал расставание с родиной. Шел и следил, чтобы ни один русский раненый не остался на поле боя.

"Он был убит ядром", - сообщают биографы. Но это слишком короткое и слишком прозаическое сообщение.

Кульнев жил как герой и умер как герой.

Он прикрывал отход своих солдат, стреляя из брошенной мортиры. Когда ядром ему оторвало обе ноги, Яков Петрович не потерял сознания, он сорвал с себя все ордена и отдал их Нарышкину. Последним движением он завернулся в шинель рядового.

- Пусть французы не ведают, что ими сам Кульнев убит!

Кульнев был первым русским генералом, отдавшим свою жизнь за Отечество в войне 1812 года. Его смерть Наполеон считал большой удачей для себя.

Но он ошибся, что с Кульневым кончилась героическая история гусар.

Денис Давыдов умножил славу своего предшественника. Крошечный Денис Давыдов, которому великанская сабля Кульнева доходила как раз до кончика носа...

За пять дней до Бородина гусарский подполковник, уже прославившийся отчаянной храбростью при Аустерлице, под Смоленском и в других горячих делах, Денис Давыдов явился к князю Багратиону, у которого пять лет был адъютантом, с необычным предложением: пользуясь растянутостью французских коммуникаций от границы до Москвы, организовать летучие конные отряды для нападения на склады, курьеров с бумагами, на обозы с боеприпасами и продовольствием.

Совершив налет, бойцы могут скрыться от преследования. Такие отряды, по мнению Давыдова, станут опорными пунктами для вооружения и сосредоточения крестьян, поднявшихся на борьбу с врагом.

Несмотря на горячую поддержку плана Багратионом, Давыдов получил под команду только 50 гусар и 80 казаков.

Но вскоре эти ничтожные силы так разрослись, что о войне 1812 года можно говорить как о войне партизанской. Навсегда сохранится в памяти русских людей светлое имя поэта, гусара, первого партизана Дениса Давыдова.

...В русской гвардейской кавалерии существовали следующие полки:

...Лейб-гвардии Конно-гренадерский полк получил свое название в 1831 году.