III. Понятливость лошади

Самое трудное въ выездке лошади - это заставить ее понять, чего отъ нея требуютъ. Вопреки ходячему мненiю, умственныя способности лошади очень ограничены, а одарена она главнымъ образомъ памятью. На память приходится действовать и на ней основывать выездку. Привязанности лошадь не чувствуетъ, а ей свойственна только привычка. Привычку лошадь прiобретаетъ легко, а иногда даже и слишкомъ легко, и сохраняетъ ее, часто, въ ущербъ делу. Этого обстоятельства не следуетъ упускать изъ вида.

У одного прiятеля моего, была лошадь, которая шла на его голосъ, ржала при входе его въ конюшню. Прiятель полагалъ, что лошадь такъ къ нему привязана, что не вынесетъ разлуки съ нимъ. Я упросилъ его дать мне эту лошадь на время. Узналъ я подробно ея привычки и на другой день, въ обычное время, заставилъ ее работать, причемъ подражалъ своимъ голосомъ голосу прiятеля. Въ награду, какъ делалъ онъ, далъ ей моркови. Въ положенное время самъ задалъ ей кормъ. На другой день я обращался къ ней своимъ голосомъ, и лошадь ласкалась ко мнъ, не замечая даже, что я не прежнiй ея хозяинъ. После утренняго урока я самъ раздаю моимъ лошадямъ большую дачу моркови. Лишь только лошади заслышать мой голосъ, онъ начинаютъ ржать. "Какъ ваши лошади знаютъ васъ, какъ оне васъ любятъ" говорятъ часто постороннiе, которымъ приходится входить со мною въ это время въ конюшню. Если, въ положенное время, кто нибудь другой войдетъ въ конюшню для раздачи моркови, то лошади также будутъ ржать. Когда я вхожу после того какъ лошади выели морковь, оне не обращаютъ на меня никакого вниманiя. Лошадь совершенно равнодушна къ тому, кто за ней ходить и кто на ней ездитъ. Впрочемъ, если-бы было не такъ, то она повиновалась бы и служила только одному хозяину.